<Следователь> Лыхин применил иную тактику: всю ночь – от отбоя до подъема – стой навытяжку, не шевелясь. Рядом стул. Но садиться нельзя. А днем в камере нельзя спать, даже сидя.
Так каждую ночь я стояла, превозмогая боль в спине и плечах, стараясь не замечать, как ноги наливаются расплавленным свинцом. Голод острыми когтями разрывал внутренности, в глазах плыло от слабости. И когда казалось, что я проваливаюсь в колодец, где нет воздуха, то единственное, что помогало мне выдержать пытку, – это были стихи Алексея Константиновича Толстого. Смешно? Может быть... Но это так.