Иногда – особенно лунной ночью – я долго не могла уснуть. И я невольно вспоминала, как мама любила лунные ночи и кваканье лягушек. И вот тогда, когда я была действительно одна – среди поля, на своей охапке соломы, – я переставала чувствовать свое одиночество: мысленно я разговаривала с мамой и так, за этим разговором, убаюканная лягушками, я засыпала.