<В трех или четырех домах меня и на порог не пустили. Мне все же удалось разжиться кое-какой едой… Найдя уютный стожок, я устроила себе замечательный ночлег… Мороз крепчал, тайга гудела, но я уже видела во сне родное Цепилово, родных и друзей... Бледный свет пасмурного рассвета вернул меня к действительности. Но эта действительность преподнесла мне сюрприз…>
Все жилки и поджилки дрожали у меня, но звериный инстинкт диктовал мне единственную в данном случае линию поведения: я притворилась крепко спящей – еще плотнее замоталась в свое тряпье, дышала глубоко, всхрапывая, и из-под согнутой руки зорко следила за поведением моего компаньона по ночлегу в этой лесной гостинице. А вид у него был... Э, да что там говорить! Ни один зверь не может выглядеть отвратительней человека, потерявшего человеческий облик. Он выбрался из сена и, стоя на коленях и сжимая в руке дубину, смотрел на меня таким взглядом, какого мне не забыть никогда. Однако после короткого раздумья он встал, подхватил свою котомку и пустился наутек. Я последовала его примеру. Да, «товарищ по несчастью» – это не обязательно друг.