<В Очамчире я села в автобус до Сухуми; из Сухуми электричкой – в Адлер. Там самолетом – до Минвод. Опять электричка – и я в Ессентуках.>
Лай собак, стук калитки разбудили всех: на пороге показалась Алевтина Ивановна в ночной рубашке, за нею Ариша и, протискиваясь вперед и протирая кулаками глаза, заспанный толстяк Сашка: «Где реактивный самолет?»
Но я уже ничего не видела и не слышала: я читала и перечитывала невероятно безграмотно перевранную международную телеграмму: «...благословляю, целую, обнимаю...», и опять «...благословляю...» А сердце пело на все лады: «Жива! Жива моя старушка! Родная, единственная!» И я боялась расплескать то счастье, которое не могло вместиться в моем сердце...