– Антоновна! Хоть Вы дайте мне совет! – обратился ко мне старик банщик. – Завтра у меня «пересуд». Меня вызвали и предупредили, что я должен признать себя виновным. Тогда выпустят, иначе нет... Но не могу я, не могу. Да! Я виновен: я был бурмистром. Был псом у немцев: на всех гав-гав! Лошадей ли, подводы... Людей на работы гонял. В этом виновен. За это уже десять лет кару несу. Но обвинили меня в том, что я согнал женщин и детей, в том числе двух своих внуков, и сжег их там. Но не было этого!!! И церковь не сгорела, и вообще такого случая не было... Ни я, ни кто другой... Нет, не могу! Но тогда еще десять лет! Ох! Хоть умереть на воле...
– Ей Богу, не знаю... Ценой лжи – получить свободу. А как с себя ложь смыть, не знаю...
Старик не признал себя виновным, и его вернули в лагерь. Через пять месяцев его опять вызвали, и он признал себя виновным в том, что сжег детей, и его отпустили домой. Нелепо! Невероятно, но именно так.