*Синопсис в кинематографе - краткое изложение сценария.

История ЕФРОСИНЬИ (ЕВФРОСИНИИ) КЕРСНОВСКОЙ (ФРОСИ) — одна из самых удивительных женских историй ХХ века. Она — уникальное создание Божье: ее можно смело поставить рядом с Жанной д’Арк, Жорж Санд и Мариной Цветаевой — с последней они были современницами — и почти ровесницами.
Но то, что пережила ФРОСЯ, с лихвой хватило бы на них всех...

У нее было на редкость странное детство: революция поделила его надвое.

ФРОСЯ — счастливый ребенок, росший в любви, — дочь известного одесского юриста АНТОНА КЕРСНОВСКОГО. Когда ФРОСЕ было семь лет, семья вынуждена срочно покинуть Одессу: в 1919 году большевики арестовали 700 юристов как "заложников", всех их ждал расстрел. Мать ФРОСИ не выходит из храма — молится за арестованного мужа. По дороге на расстрел отца ФРОСИ спасает свидетель по делу одного его бывшего клиента, которому до революции он помог выпутаться из серьезных неприятностей.

Чудом спавшийся АНТОН КЕРСНОВСКИЙ вместе с женой и двумя детьми бежит из Одессы в Бессарабию, которая стала частью Румынии. В селе Цепилово, близ города Сороки, у него родовой дом и доставшиеся по наследству 45 гектаров земли. Он проведет здесь последние годы своей жизни... Они живут среди молдаван, русских эмигрантов здесь не так много.

А ФРОСЯ именно здесь, на свободе, вырастет и расцветет.

С одной стороны, ФРОСЯ получила традиционное дворянское воспитание: умела рисовать, разбиралась в музыке и поэзии, знала иностранные языки. С другой стороны, она прекрасно разбирается в сельском хозяйстве: закончив после гимназии ветеринарные курсы, научившись пахать землю, выращивать пшеницу и виноград, разводить племенной скот, со временем ФРОСЯ становится настоящим фермером. Ее отец (АНТОН КЕРСНОВСКИЙ), как британский монарх, "царствует, но не правит", МАМА ФРОСИ (АЛЕКСАНДРА АЛЕКСЕЕВНА) проводит много времени с отцом или в церкви, брат Антон учится за границей, а ФРОСЯ занимается хозяйством. Она начитана, прекрасно говорит на многих европейских языках, ездит верхом на лошади, носит мужскую одежду, обладает немалой физической силой и выносливостью. Ее не очень прельщает мысль о замужестве, она мечтает провести свою жизнь здесь, в Цепилово, рядом с родителями. Ей хватает дел на ферме.

В середине 1930-х годов АНТОН КЕРСНОВСКИЙ, взяв большие кредиты, внезапно умирает. ФРОСЕ приходится прикладывать значительные усилия, чтобы расплатиться с кредиторами.

В 1940 году ФРОСЕ — 33 года. Ее брат живет в Париже. Хозяйство свободно от долгов. МАТЬ она окружила заботой.
27 июля ФРОСЯ с матерью пьют чай и слушают радио. В новостях сообщают что правительство СССР заявляет о своих притязаниях на территорию Бессарабии.

Вскоре АЛЕКСАНДРА АЛЕКСЕЕВНА угощает вином советских солдат и с удовольствием говорит с ними по-русски. В Бессарабии устанавливается советская власть. Власть, для которой семья КЕРСНОВСКИХ — "классовые враги", эксплуататоры, помещики.

Сперва у ФРОСИ забирают землю, но оставляют дом и сад. А потом выгоняют из дома, не дав даже собрать необходимые вещи.

ФРОСЯ отправляет маму в Румынию, а сама остается. Она любит это место на земле и не хочет покидать его. Ее не пугает потеря имущества — была бы крыша над головой и работа. Работы она не боится и многое умеет.

ФРОСЯ помогает ПАШЕ — молодой женщине, беременной третьим ребенком, жене красного командира, квартировавшего в том же доме в Сороках, где ФРОСЯ нашла временное пристанище. Здесь она встречает новый, 1941 год... На 1 января назначены выборы. В избирательном бюллетене — имена известных городских проституток, и ФРОСЯ перечеркивает бюллетень...

Весной 1941 года ПАША рожает третьего ребенка — мальчика. Ее муж — в командировке, из роддома ПАШУ забирает ФРОСЯ. Через несколько дней она становится крестной маленького ЮРЫ. Это происходит на Пасху. В дом к ПАШЕ приходят советские офицеры и парторг. Увидев приготовленный ФРОСЕЙ пасхальный стол, они сперва бледнеют с перепугу, но парторг неожиданно осеняет себя широким крестом и говорит: "Похристосуемся, товарищи с хозяйкой и — айда за стол!"

Через несколько недель после Пасхи ФРОСЮ депортируют в Сибирь вместе с другими "помещиками и эксплуататорами".
В "телячьем" вагоне проехала она всю европейскую Россию.
Она пересекла Волгу по мосту, который строил ее дед — военный инженер Керсновский.
В одном вагоне с ней — дети, роженицы, новорожденные, молодые и старые люди. Их вырвали из обычной жизни и бросили в неизвестность. Они болеют, мучаются от голода и жажды, от стыда, умирают, надеются на лучшее или считают, что хуже быть не может.

ФРОСЯ, как может, помогает слабым и противостоит тем, кто их охраняет... С риском для жизни она выскакивает из вагона, когда поезд замедляет ход — не для того, чтобы бежать, а для того, чтобы добыть ведро воды для роженицы. Конвоиры запирают ее в тесном "шкафу" в "штабном вагоне" эшелона. На ФРОСЮ надевают наручники. Но она всю ночь поет песни. Репертуар у нее широкий...

Эшелон с депортированными прибывает на место назначения — далекую сибирскую станцию.
Оттуда их еще долго везут по реке через тайгу. На лесоповал. Здесь короткое лето с гнусом и длинная холодная зима.
Паек (хлеб и суп) выдают только тем, кто выполняет "норму". А иждивенцам — детям и старикам — полагалось лишь 150 граммов хлеба в день.

ФРОСЯ находит в себе силы не только валить деревья в тайге, но и ходить в соседнее село за картошкой — за 20 километров в весеннюю распутицу. 50-килограммовый мешок делят на несколько семей, ФРОСЕ достается столько же, сколько всем. Голодные дети принимают рукавицы-шубенки за пироги. Даже годовалые плачут от голода, но есть не просят — они уже понимают, что еды нет...

Начальником леспромхоза был партиец ХОХРИН. Он жестоко обращался с депортированными. Обрекая их на голодную смерть, сам он и его семья ели "от пуза". ФРОСЮ он невзлюбил сразу. За силу характера, умение отстаивать свою точку зрения. За желание помочь другим. ХОХРИН поклялся себе сгноить ФРОСЮ.

И ему это удалось. Почти.

В конце зимы 1942 года ФРОСЯ тяжело заболела. Она не могла больше выходить на работу в тайгу. ХОХРИН велел местной фельдшерице не выписывать ФРОСЕ бюллетень и лишил ее пайка. Местные женщины пришли к умирающей, зажгли свечи, прочли молитву...

И неожиданно ФРОСЯ ощутила прилив сил. Ее поразила мысль, что она — умрет, а такая сволочь, как ХОХРИН, будет жить и мучить людей. В предсмертном бреду она вскочила с кровати, схватила топор и бросилась в дом ХОХРИНА. Ей удалось подобраться совсем близко к нему... Но в последний момент Бог удержал ее руку. Она бросила топор и ушла. Первая ее мысль была — о самоубийстве. Она заглянула в ледяную прорубь... И передумала. Помолилась... И ушла в тайгу.

Плохо одетая, с одним куском хлеба, больная, она выбрала свободу и положилась на волю Божью.

И Бог не оставил ее...

ФРОСЯ прошла пешком по тайге более 1000 километров. Через гарь, болота, непроходимую чащу. От деревни к деревне. Ее кормили "Христа ради", а она помогала — чем может. Кругом она видела плоды коллективизации — обнищавшие хозяйства, больная скотина, голодные дети... Однажды на дороге она нашла полезную вещь — разводной ключ. Наивная ФРОСЯ решила занести его на местную машинную станцию колхоза "Путь Ленина". Ключ у нее взяли, а ее заперли и вызвали местных НКВДшников.

Они допросили ФРОСЮ, а потом внезапно опустили ее.

Все лето и осень 1942 года ФРОСЯ упорно трудилась и искала место, где можно осесть. Но, после очередной ночевки, хозяйка сдала ее НКВД.

ФРОСЯ очутилась в тюрьме.

Ее жизнь в неволе была примером удивительной внутренней свободы.

Во время следствия по поводу побега из ссылки, кроме обвинений в антисоветской пропаганде, клевете на советскую власть и призывов к неповиновению, ФРОСЕ сказали, что она "ненавидит Россию". ФРОСЯ с негодованием отвергла это обвинение. "Никогда, ни одного мгновения мне не приходило в голову, что за все безобразия, несправедливость, тупость и прочее ответственность ложиться на мою Родину!"

Когда местный начальник НКВД Салтымаков попробовал ее ударить, она разбила стул его о голову. ФРОСЮ приговорили к расстрелу. Вместо просьбы о помиловании она написала: "Требовать справедливости — не хочу, просить милости — не могу". А неизрасходованный листок бумаги и огрызок карандаша использовала для того, чтобы нарисовать интерьер камеры и женщин, ищущих вшей. Вспоминала ли она в тот момент знаменитое стихотворение французского поэта Артюра Рембо? Неизвестно. Но возможно, вспоминала. Часто в ее памяти возникала мирная картина. Гостиная в их доме в Цепилово. Вечер. Отец пьет чай и читает книгу. Мать слушает по радио музыку. Брат играет с собакой...

Расстрел заменили на десять лет лагерей.

Потом был суд, лагерь под Новосибирском, наконец, работа ветеринарным фельдшером в свинарнике. Там она не скрывала своих взглядов, называла "свинством" атеистические стихи Маяковского, и по доносу ее осудили вторично.

ФРОСЯ попадает в лагерь в заполярный город Норильск. На стройке она заболела и попала в больницу. Так как у нее было образование и хороший почерк, ее оставили при больнице — медсестрой и медхудожником. Это был "оазис в Аду". Но и в больнице, в относительном благополучии, ФРОСЯ осталась верна себе. Она остановила молодую воровку, которая пыталась убить своего новорожденного ребенка. ФРОСЯ не скрывает того, что верит в Бога. Она старается, как может, отмечать Рождество и Пасху.

Из лагерной больницы она попадает на самую тяжелую работу — в шахту. Там и работает до конца срока.

Кончился ФРОСИН срок, умер Сталин. А она... осталась в Норильске. Работала шахтером, училась на горного мастера... И, наконец, получив долгожданный отпуск, поехала на родину, в Цепилово. Здесь от старой подруги своей матери она узнала, что АЛЕКСАНДРА АЛЕКСЕЕВНА жива и несмотря ни на что надеется встретить свою давно пропавшую дочь.

ФРОСЯ написала письмо в Румынию. Через месяц пришла международная телеграмма: "...благословляю, целую, обнимаю..." ФРОСЯ ликовала ... Но встретиться с мамой она смогла только через год...

Они провели вместе последние годы жизни АЛЕКСАНДРЫ АЛЕКСЕЕВНЫ. Именно старенькая мама попросила ФРОСЮ написать рассказ о перенесенных ею испытаниях. ФРОСЯ выполнила просьбу матери: эту грандиозную работу она закончила через много лет после ее смерти.

Это несколько общих тетрадей в клетку. В них ЕФРОСИНЬЯ КЕРСНОВСКАЯ не только записала, но и нарисовала свою историю. Эти рисунки — готовая основа для будущего художественного фильма о ЕФРОСИНЬЕ КЕРСНОВСКОЙ, которая сумела пройти через Ад — и остаться человеком.

Юлия Глезарова, кинодраматург
2007 год