Я сразу же протянула конвоиру винтовку и отступила шага на 3-4. Щелкнул затвор. Он прицелился. Черный глазок дула чуть не касался меня. Через прорезь я видела человеческий глаз. И в нем была смерть. Тишина. В такой ситуации, мне кажется, никто не думает. Но какая-то мысль успела мелькнуть: "Не дрогни! Сохрани достоинство!". Но вот дуло взвилось, а приклад стукнул о землю.
- Счастье твое, - медленно и тихо сказал конвоир, - что я давеча видел, как ты окровавленными руками пол у нас в казарме мыла.
Не знаю, как это получается, что все неудачи оборачиваются мне во спасение. И опять вспомнился возчик Кравченко - там, на Оби: " Крепко за тебя кто-то молится, Фрося!" Наверное, крепко...