Грязное слово еще висело на его губах, когда я реагировала, с молниеносной быстротой, кулаком в нос и губы. Горьков взвыл и ринулся на меня. Одним прыжком я очутилась у скрейпера, схватила с редуктора маленький ломик и замахнулась им. Горьков попятился.
- Павел Васильевич! Вы не только подлец, но и трус. Подлецов - бьют; трусов - презирают! - заявила я на манер Атоса, далеко отбрасывая лом. Затем повернулась и... ушла на-гора.
------------------------------------
- Несчастный случай? - окликнул меня кто-то на откаточной штольне.
- Нет! Я дала пощечину горному мастеру Горькову, оскорбившему меня.
- Ой! Как же так?
Я объяснила: нас, женщин, привели, когда мужчины уже были в шахте. Мы поднялись, девчата разошлись по своим лебедкам, а я пошла в забой и откидала из него весь уголь. Выполнив свою норму, я пошла отыскать мастера, чтобы он мне дал дополнительную работу. "А я на тебя "невыход" подал, и тебя в ШИЗО посадят." - "Я ждала, что вы зайдете в забой. Это мастер обязан сделать. А я работала. Вы так и сообщите диспетчеру..." - "Буду я слушать оправдания каждой бляди!" - сказал он. Ну я и дала ему по морде...;
Тот задумался:
- Я заместитель главного. Ступай в баню, помойся и в 8 часов, когда прийдет начальник шахты, майор Коваленко, я ему доложу. Он вас обоих выслушает. Иди пока что отдохни!