В зале суда я видела только Белобородова. И с Белобородовым я приняла бой "с открытым забралом" - бой более нелепый, чем любой из подвигов Дон-Кихота. Я знала, что все заранее предопределено, что судьи - заводные куклы, у которых вместо разума и души - лента с дырочками, как у шарманки. Но я не хотела быть паяцем, которого после представления выбрасывают.
В Барнаульской тюрьме я читала и перечитывала переписку Маркса с Энгельсом. И я выкладывала то, что я видела и сама пережила, сопоставляла всю нашу действительность со взглядами и комментариями основоположников коммунизма.
Не о себе я говорила и не пыталась защищаться. О нет! Я перечисляла все безобразия, что я видела в ссылке, в побеге, в тюрьмах... И не просто цитировала взгляды Маркса, но иногда, по памяти, указывала № письма и страницу книги.
И я закончила словами: "Правда как свет! Никогда "луч тьмы" не проникнет в светлое помещение! Вот почему ваша черная ложь боится луча светлой правды!"
Я была так слаба, что едва держалась на ногах. Откуда же брались силы, чтобы в течение нескольких часов выдержать бой?