- Этим ножом в последний раз резали газовую гангрену, - говорила я, нарезая ржаной "вольный" хлеб.
- А теперь давайте мы им намажем паштет, - откликнулся мой "ученик" д-р Людвиг.
Это был очень способный молодой крымский немец - очень способный хирург. Он рассуждал так: - Я врач. Но... я немец и репрессирован из-за отца, посаженного в 37^м. В большом городе мне не бывать. Значит, надо быть, какими были в старину земские врачи: и хирург, и терапевт, и инфекционист, и педиатр, и зубодер, и глазник, и вообще - "за все". И я все это могу. Мое слабое место - это ухо-горло-нос. Вот я раздобыл замечательный учебник. Но он на французском языке. Вот, Ефросиния Антоновна, научите меня французскому языку.
И он своего добился! Каждый вечер он приходил ко мне в перевязочную. Без учебника. Без грамматики и, что хуже всего, без словаря. Прямо по книге. Я читала. Переводила слово за словом. Объясняла правописание. Затем читал он. Составлял словарь. И осилил. Даже превосходно. Но... Не суждено было ему стать и на воле врачом. И он пошел учиться, работая монтером. И стал инженером-энергетиком.