Софья Макарьян мне дала перевязочный материал, несмотря на вопли операционной медсестры Марины, любовницы и наушницы Кузнецова. Обработав сифилитиков, я принялась за доходяг-паралитиков, страдающих от пролежней. Я их ворочала, мыла, перестилала, обрабатывала... Лишь к утру закончила я эту неблагодарную работу. Как счастливы были бедняги! Какое это облегчение - свежая чистая повязка, вместо пропитанной гноем нашлепки!
Ну и досталось мне за эту инициативу! Все обозлились: санитарам я мешала вязать из бельтинга "испанские туфли"; Ядвиге я мешала спать; Флисс - за то, что пришлось возвращать материал хирургам. А Миллер!.. Я знала, что ему возражать нельзя, но на его грубый окрик: "Да как вы смели?!" - ответила резко: " Я застала недопустимое безобразие. Я исправила что могла."