Только что демобилизованному из армии следователю не повезло: судьба ему подбросила для его первого судебно-медицинского вскрытия очень неприятный экземпляр самоубийцы. Старик недавно освободился из лагеря и в ЦБЛ его не пожелали принять, а "вольная" больница отказала ему, так как он еще не проработал полгода "по вольному найму".У старика был абсцесс легкого: легкое гнило, от бедняги исходил ужасный смрад, он нигде не мог поселиться, и нечего было есть. Он сделал правильный вывод и... повесился. Но следователю не повезло вдвойне: Павел Евдокимович был занят: он еще до завтрака хотел написать сводку и он поручил вскрытие мне. "Ну, погоди! Теперь уж я поезжу на тебе, следователь!" - подумала я.
Для установления факта самоубийства было достаточно: 1. внешний осмотр, 2. "пятна Тардье" на эпикарде (асфиксия), 3. надрыв интимы сонной артерии.
Но я сделала вскрытие "legea artis" - по всем правилам: я заставила его внимательно присмотреться к ужасной картине гнойного процесса. Следователь был бледен и на грани обморока. Но выдержал! Я сдалась. Но тут вошел Никишин и сказал: "Кончила? Ну теперь неплохо и подзакусить!"
Этого следователь не выдержал...