Альбом 10
Октябрь 1952 - июль 1956

Краткое содержание

Благодаря зачетам, введенным в Норильском лагере в 1950 году, Евфросиния освободилась раньше на два года¸ – в 1952-м, а не в 1954 году. Она являлась ссыльной, имеющей ограничение в правах на 5 лет.
Евфросиния была знакома с шахтой с 1947 года, работала там почти шесть лет и, освободившись, пошла устраиваться именно туда. Женщин на шахты не брали, но ее бывший начальник Коваленко рекомендовал ее в отделе кадров как отличного работника. Ее взяли скрейперистом (скрейпер – землеройно-транспортная машина) на самый низкий оклад, так как у ссыльных не было никаких прав. Ей было негде жить, между сменами она спала в раздевалке бани, но вскоре получила место в общежитии. 
В 15-й шахте Евфросиния проработала семь с половиной лет до выхода на пенсию.
 Наиболее грамотных и способных шахтеров посылали на курсы горных мастеров. Получив диплом с отличием, Евфросиния вернулась в шахту в роли помощника начальника участка. Она стала инженерно-техническим работником (ИТР). Ее подчиненными были каторжане, бывшие военнопленные, которых по окончании второй мировой войны судили за попадание в плен как за измену Родине и отправляли в особые (специальные) лагеря с каторжным, суровым режимом. Они хорошо знали шахтерское дело, потому что в немецком плену работали в угольных шахтах. Фрося, как могла, помогала им, покупала для них продукты, телеграфом пересылала деньги их семьям. Но она не могла приписывать невыполненные работы, чтобы бухгалтерия заплатила больше, чем было заработано, для этого надо было лгать, а она сообщала только правду... И, конечно же, она не снабжала своих подчиненных спиртом, как делали все остальные начальники.
  После смерти Сталина 5 марта 1953 года стали происходить изменения в стране. Двадцатый съезд КПСС, состоявшийся в Москве в феврале 1956 года, осудил культ личности Сталина. Массовый пересмотр дел необоснованно репрессированных приводил к их досрочному освобождению. Норильский исправительно-трудовой лагерь с сентября 1956 года ликвидировали. Каторжан в шахте заменили вольнонаемными. Это были демобилизованные воины (в армии солдат не демобилизовывали, пока они не завербовывались на три года в Заполярье) и «энтузиасты»-комсомольцы. Такими подчиненными Евфросинии руководить было значительно труднее, чем каторжанами, так же как и работать с новыми начальниками-вольнонаемными.
    Из-за отсутствия дешевой рабочей силы – каторжан  – консервировали  шахты, и оставшиеся без дела начальники искали себе места. На место Евфросинии назначили начальника участка с законсервированной шахты. Она могла оспаривать это решение или пойти на более легкую работу скрейпериста. Но она выбрала другой путь: увидев, в производственной цепочке образовалась пустое звено, так как никто из «энтузиастов» не хочет бурить, она решила доказать, что этой профессией может овладеть и женщина, и стала бурильщиком. Устыдившись, новички последовали ее примеру. Бурению она обучила нескольких человек. Все же это была самая тяжелая из всех работ, которые ей приходилось выполнять в шахте. 
  После гибели горного мастера Аржбы, которому оставался один день до поездки на родину в Грузию, где он не был 15 лет, Евфросиния решила, что это несправедливо – умереть, не побывав на материке. У семьи Грязневых был дом в Ессентуках, Вера Ивановна пригласила Евфросинию провести там отпуск, и она согласилась.
   Самолет с посадкой в Ухте летел до Сыктывкара. Приехав в Москву, Евфросиния посетила Третьяковку, половина залов которой была в то время отведена под героику революции, колхозов и Второй мировой войны. Бывший норильчанин Дмоховский показал ей Старый Арбат и ВДНХ. Она побывала в гостях в доме у Миры Барской, которая присылала ей в Норильск масляные краски, и поехала на Кавказ. Прежде она не рисовала с натуры, но южная ночь в Минеральных водах и Кисловодский парк покорили ее, и Евфросиния стала зарисовывать пейзажи в свой альбом. 
   В Ессентуках ее тепло встретили, она принялась знакомить Грязневых-младших с южной природой, проявив способности воспитателя. В походе на гору Развалку возле Железноводска ей открылась панорама Большого Кавказского хребта, и Евфросиния приняла решение увидеть весь Кавказ.