|
п»ї |
 | ||
|
<< тетрадь 9, глава 63 >> | |
Подсобники горноспасателей
Тушение подземного пожара, как вообще ликвидация всех аварий на шахте, – дело военизированных отрядов горноспасателей. Они вольные. Нам, заключенным, не доверяют. Но мы числимся за шахтой! Нас приводят. Мы сидим в раскомандировке. Затем уводят. И записывают акцепт – 50 процентов. Это голодно. Очень голодно. Зато можно отдохнуть и ждать: без работы нас не оставят, хоть нелепую, но найдут. Пассивное ожидание не dolce far niente*, а просто апатия. А это явно не по мне.
Иду в кабинет начальника шахты. Там полно народа. Все специалисты по тушению пожара. Почти все мне незнакомы.
– К кому тут можно обратиться по делу?
– А что это за дело?
– Я полагаю, что многие наши шахтеры пошли бы добровольно помогать горноспасателям ликвидировать аварию.
Присутствующие переглянулись.
– А ведь это идея! Мы не имеем права кого-то взять как горноспасателей. Но почему бы не использовать тех, кто этого желает, в роли подсобников?
И вот мы – «горноспасатели».
Нет, для этого недостаточно надеть резиновые сапоги и вздрючить на хребтину тяжелый и ужасно неудобный кислородный аппарат. И даже пройдя самый обстоятельный инструктаж и расписавшись в полудюжине увесистых фолиантов, еще нельзя сказать, что ты уже знаком со всеми каверзами и неожиданностями, с которыми приходится сталкиваться при ликвидации аварийного положения на шахте. Со всеми этими тонкостями нужно столкнуться и, столкнувшись, набить шишки.
Первую «шишку», едва не оказавшуюся для меня роковой, набила я буквально в первый же день моей горноспасательской деятельности.
Горноспасатели отгораживали перемычками* завалы, через которые кислород проникает к месту пожара; из завалов же просачиваются в шахту продукты неполного сгорания, в том числе угарный газ. Особенно опасен он тем, что не имеет ни запаха, ни цвета. Удельный вес его равен единице. И замечаешь его присутствие обычно слишком поздно, при полном сознании уже не хватает сил, чтобы спастись бегством. Теоретически это известно всем, но лучше всего познается эта истина, как и множество других, на собственном опыте.
За приобретение этого опыта я чуть было не заплатила жизнью.
 |
Несколько раз ко мне подбегал молодой специалист инженер Усков и задавал один и тот же вопрос:
– Керсновская, голова не болит?
– Нет, не болит, – был стереотипный ответ.
Болеть-то она и правда не болела, но вскоре я стала замечать, что она немного кружится. Приписала я это усталости и довольно-таки противному запаху бензола.
Работать приходилось тем более напряженно, что все могли по очереди выходить подышать на свежую струю, а меня сменить было некому. Скорее, скорее!
Но что это? Лопата как будто к днищу приросла. А, понимаю, она под гвоздь попала. Надо выдернуть! Но отчего же я не могу ее выдернуть? Лопата такая тяжелая... Руки сами разжимаются... Лопата погружается в раствор...
Догадка быстрая, как молния: все ушли, я – одна. И я угорела!
Спасаться! Скорее спасаться!
Машинально я потянулась за телогрейкой. Рука чуть приподнялась и бессильно упала... Ноги стали подгибаться.
«Три минуты – и смерть…» – мелькнуло в голове.
 |
– Ну что, хлебнула?
Надо мной улыбающаяся физиономия начальника шестого участка Соломко. Рядом Илюша Сухарев, горный мастер. Отчего они вверх ногами? Нет, это я лежу на трапе вниз головой. Меня тормошат, помогают встать. Все перед глазами плывет. Я стою, беспомощно хватаясь за воздух руками. Кто-то надевает на меня телогрейку, нахлобучивает каску, сует в руки аккумулятор:
– Ступай на-гора! Продышись!
Иду по штольне и покачиваюсь, налетая то на один, то на другой борт.
– Ну и хватила хмельного! – слышу насмешливый голос Соломко.
Смеется! А ведь еще немного и – всё… Теперь я на практике знаю, что такое – угарный газ.
| ||
|
<< тетрадь 9, глава 63 >> | |
Материал сайта можно использовать только с разрешения наследников.
Условия получения разрешения.
©2003-2024. Е.А.Керсновская. Наследники (И.М.Чапковский ).
Отправить письмо.
